Сайт переехал на новый адрес. Перейти на эту же страницу на новом сайте( возможно информация там актуальней!)?

 

Марковин В. И. Испун — дома карликов: Заметки о дольменах Западного Кавказа

В.И. Марковин

 ИСПУН - дома карликов

Перейти к:

содержанию книги :: к содержанию раздела "Краеведение" 

 

Происхождение дольменов — гипотезы и мнения

 

Многие ученые-кавказоведы пытались выяснить вопрос о происхождении местных дольменов. Однако среди древностей бассейна реки Кубани и Причерноморья, включая Абхазию, еще не найдены такие памятники, которые были бы им конструктивно близки и в то же время предшествовали. Речь может идти о крупных сооружениях типа каменных ящиков. Так археологи называют обкладки могильной ямы, когда все стороны ее замкнуты поставленным на ребро плитняком. Однако на очерченной территории подобные захоронения неизвестны для первой половины III тысячелетия до нашей эры, а ведь только из них могли бы путем трансформации — усложнения конструкций «ящика» — появиться дольмен-ные постройки. Не сразу, но возникла мысль, что дольмены привнесены на Кавказ извне. Но откуда? Ясно, что не со стороны гор, так как уже давно замечено, что дольмены не только Кавказа, но и всего мира приурочены к приморским частям. Имеются, правда, частные мнения, что высказывал Жак де Морган: «...вовсе не надо подвергаться влиянию отдаленных центров, чтобы воздвигнуть крупные камни и накрыть их крышей». Увы, он не прав, ему не захотелось видеть пазов, пяточных камней и всего того, что делает дольмены Западного Кавказа и некоторых других стран предтечей высокой архитектуры.

Мыслили и так, что дольмены Кавказа возникли из гротов, пещер, как подражания им. И это отпадает, хотя поддерживалась такими кавказоведами, как Д. Н. Анучин и М. М. Иващенко. Тогда зачем же у корытообразных построек, действительно близких по форме гротам, имеется портал (фасад) и на нем, выбитые из целого камня, имитируются выступающие боковые плиты, подпяточник или просто ниша перед лазом? Ведь это полнейшее подражание дольменам, сложенным из плит, когда вполне естественно длинные боковые стены и выступающие перекрытия образуют перед лазом портал. Нет, «пещерная теория» для западно-кавказских дольменов явно не годна, она ничего не объясняет.

Значит, снова море. «Идея» такого сооружения, как дольмен, могла прийти только со стороны моря. Так думали Б. А. Куфтин, Л. И. Лавров. Последний вообще думал, что «идеи» дольмена были широко распространены, могло даже существовать между их строителями «этническое (кровное) родство». Ставя в неразрывную линию все дольмены мира, включая Дальний Восток, он считал, что подобные постройки появляются «с развитием торгового и военного мореплавания у приморских народов в неолите и эпоху бронзы», когда кавказцы могли видеть дольмены в других странах и начать их строить у себя.

Л. Н. Соловьев, тот самый археолог, с которым я советовался, как же копать древние постройки, представлял себе, что дольмены на Кавказе вначале появились в Абхазии («южно-дольменная культура»), затем распространились более широко, и все это произошло под воздействием «кашков» — малоазийского, довольно подвижного населения, известного по клинописным источникам. Но здесь неувязка — «кашки» дольмены не строили, и в Малой Азии они не найдены.

Почти каждая теория имеет своих сторонников, есть гаи и у Л. Н. Соловьева.

Итак, положение с происхождением очень сложное. С началом наших экспедиционных работ и с появлением первых публикаций дело еще более осложнилось. Относительное сходство сосудов позднего этапа майкопской культуры, найденных в дольменах станицы Новосвободной, с керамикой западно-европейской культуры «шаровидных амфор» привело к еще одному мнению: дольмены Западного Кавказа — это результат нашествия на Восток носителей данной культуры. Это мнение более других поддерживают В. А. Сафронов и Н. А. Николаева. Не будем углубляться в его обоснование и критику. Во-первых, территория культуры с «амфорами» так глубоко — до Кавказа — не заходила. Во-вторых, материалы, найденные в гробницах Новосвободной, не характерны для дольменов, они привнесены в них, и почему они в них все же оказались — пока неизвестно, в этом еще надо разобраться. И уж если идет речь о сопоставлении древностей, то оно должно идти по линии культа «шаровидных амфор» — майкопская культура, а дольмены лишь бочком зашли на эту трассу.

До сих пор никто и никогда не сравнивал дольмены мира между собой, вышагивая между ними с рулеткой, компасом и хотя бы саперной лопатой как шанцевым инструментом, на это ушла бы жизнь любого долголетнего исследователя.

Публикации интересующих нас памятников мира можно найти в журналах, книгах, но все они написаны с разным подходом, с разных научных позиций, а древние строения изображены разным чертежным почерком и рассмотрены под различным критическим взглядом — вот и разбирайся сам, что в этих руинах важно, а что второстепенно. Я попытался проделать такую кабинетную работу, обложив свой рабочий стол книгами и даже сгрудив их на полу. Не стану здесь повторять, что же характерно для дольменов той или иной страны. Это уже сделано. Наиболее близкие черты западно-кавказским дольменам, мне кажется, можно найти в древних постройках Пиренейского полуострова (Португалия, Испания), на Корсике и на ближайших островах Средиземноморья, в Северной Африке, Палестине. Особенно похожи дольмены на территории доисторической Фракии (Лалапаша). Они имеют приставные портальные плиты и, пожалуй, те же пропорции. Невольно возникла теория, что постройки, близкие кавказским дольменам, расположены вдоль морских течений, а они в Средиземном море идут от Гибралтара вдоль северного побережья Африки и заворачивают в Черное море против часовой стрелки, омывая вначале Кавказское побережье, а затем его противоположную сторону. И везде, кроме Малой Азии, по линии течений имеются дольмены, в той или иной степени схожие с кавказскими. Морские течения сильны, и их токи могли бы помогать движению древних судов. Просматривая литературу по истории кораблестроения, можно найти сведения о морских плаваниях, совершавшихся в IIIII тысячелетиях до нашей эры не только на многовесельных судах, но и на кораблях, оснащенных парусами. Известны рисунки таких кораблей на сосудах, каменных рельефах, печатках, найдены даже их модельки (Анатолия, Крит, Кикладские острова, Египет). Итак, корабли в столь глубокую древность, каким является время появления первых дольменных построек на Кавказе, уже строили, и они могли совершать плавания вдоль берегов, пользуясь не только попутным ветром, но и течениями. И конечно же, строители дольменов, отправляясь в плавание, даже не знали, что где-то существует Кавказ, они случайно высадились на его берегах и здесь осели. Говоря о миграции (переселении) на Кавказ, я писал в 1974 году: «Можно только предполагать, что морские походы не были единовременны, велись они с разных территорий, но наиболее древние дольменные памятники Кавказа находят аналогии в западной части Пиренейского полуострова (современная Португалия) и на острове Сардиния». Мне представлялось, что случайное посещение Кавказа сменилось затем повторными заездами.

На мой взгляд, эта гипотеза объясняет появление дольменов на Кавказе, обрастая попутными картинами: продвижение строителей от побережья в глубь гор, появление их связей — боевых и более мирных — с уже жившими на занимаемых землях племенами майкопской культуры и т. д. Во всех деталях миграций трудно было разобраться сразу, но я исходил из сухой и деловой посылки — «идея» дольмена без людей, видевших и строивших их, на Кавказ не могла проникнуть. Ее принесли.

Дальнейшие разработки касались уже самой механики миграции. Как они могли проходить, что являлось их причиной, роль морских путей-дорог в этом процессе, могли ли миграции быть стихийными?

В октябре 1979 года в небольшом болгарском городке Созополе состоялся международный симпозиум под названием «Тракия — Понтика I». Уже глубокая осень коснулась и этой благодатной земли. Бушевало Черное море, и в унисон ему порывами набегали дождевые тучи. Представители четырнадцати стран Европы заседали в уютном зале, сидя за большим столом, украшенном цветами. Чопорная холодность первого дня сменилась затем дружеской обстановкой, и доклады проходили оживленно, сменялись экскурсиями и беседами в парке. Дольменам были посвящены три выступления — П. Делева, И. Ванкова и мое. Первые два докладчика рассказали об исследовании болгарских мегалитов, а я, познакомив слушателей с архитектурой и содержимым наших, кавказских дольменов, остановился более всего на тех сомнениях, которые возникают в связи с гипотезой о миграции их первых строителей на Кавказ из чужеземных стран. Действительно, вкратце пересказанные мысли о происхождении дольменов являются далеко не окончательным мнением. Много неясного. Изучение миграционных процессов недавнего прошлого, обусловленных экономическим фактором (в первую очередь ростом населения при отставании роста экономики), когда люди в поисках хлеба насущного вынуждены искать новые места обитания, где можно было бы приложить свои руки и энергию, показывает всю сложность таких «оттоков» населения. В миграциях в первую очередь принимает участие в основном сильное мужское население средних лет. Появление не всегда желанных пришельцев на новых местах ведет к военным стычкам, борьбе с давно живущим здесь населением. К этому надо добавить необходимость приспособиться к новым для мигрантов климату, пище, переболеть неведомыми для них болезнями и т. д. И только со второй, третьей миграционной волной на новые места обычно прибывали люди более пожилого возраста и женщины. Победителями в таком сложном процессе, как миграции, становились сильнейшие — это могло быть более древнее местное население или пришельцы: ведь единоборство шло не на жизнь, а на смерть. Часто побежденное население «растворялось» в среде победителей. Так было во времена испанской конкисты в Центральной Америке, в период арабских завоеваний или во время крестовых походов. Все это имеет место и в современных миграционных процессах, но в более смягченном, облагороженном виде, если только не переходят они в открытую войну, когда избыточное население в виде наемных войск стремится захватить чужие территории. Примеров тому много.

Доклад в Созополе вызвал шумные прения. Вероятно, не все согласились с его положениями, хотя никто не выступил с отрицанием возможных связей древних построек Кавказа со средиземноморскими мегалитами как их первоосновой. Есть еще одна линия связей Кавказа с Пиренеями, которая подтверждает такое мнение. Я имею в виду басков. Этот народ, живущий ныне в основном в Испании и в примыкающих к ней южных районах Франции, по языку и культуре довольно близок кавказским народам. Еще известный ученый XIX века П. К. Услар, отмечая языковые особенности, ничего не мог сказать о происхождении этого народа, находя его таинственным и теряющимся «во мраке веков». Археологи (П. Бош-Гимпера и др.) приписывают ему особую баскско-каталонскую мегалитическую культуру, среди памятников которой встречаются дольмены трапециевидного плана. Современные языковеды прослеживают цепочку языков, родственных баскскому и кавказским, ведя ее от Испании до самого Кавказа. Академик Н. Я. Марр, например, увлекаясь, намечал пути, по которым баски (яфетиды) могли проникнуть на Кавказ. У него получалось, что при своем движении они могли пользоваться как сухопутными путями, преодолевая небольшие водные пространства, так и морскими. Их маршрут шел по островам и полуостровам Средиземного моря, через Малую Азию и по побережью Черного моря.

Как видим, спор о происхождении дольменов Западного Кавказа уводит в мир лингвистики, сложных грамматических и фонетических сопоставлений, сопряженных опять-таки с миграциями. Шум моря во всех чисто теоретических и несколько отвлеченных построениях все равно звучит, круша шквальными ударами зыбкие перегородки между прошлым и шумно пульсирующим настоящим...

Остались за бортом самолета маленький гостеприимный Созопол и сказочно красивый город-остров Несебр, а дольменная проблема все обрастает ракушками домыслов, теорий и мнений.

Археологи почти всегда ставят перед собой задачу связать те или иные древности с каким-либо этносом, то есть стремятся проследить: а нельзя ли сопоставить их с культурой какого-либо конкретного народа. Б. А. Куфтин, например, пользуясь «семантическими пучками», готов был считать дольмены порождением многих живых и мертвых народов. Им упоминаются лигуры, киммеры, пеласги, этруски, а наряду с ними — чаны, адыги, дагестанцы. Другой исследователь дольменов — Л. И. Лавров, прекрасный языковед, этнограф и археолог, связывал культуру дольменов только с предками абхазо-адыгов. Такое же мнение высказывали Л. Н. Соловьев, Ш. Д. Инал-Ипа. В противовес им Я. А. Федоров считал, что дольмены могли оставить только предки абхазов. Мне представляется наиболее верным относить их постройку к древнему абхазо-адыгскому населению, тем более что разделение общего для них праязыка могло произойти, судя по исследованиям лингвистов, в более позднее время, когда дольмены уже не воздвигали. Здесь интересен и еще один факт. Язык басков, если сравнивать его с языками народов Кавказа, наиболее всего близок населению причерноморских районов, а с удалением к Чечено-Ингушетии и Дагестану находит все меньше и меньше параллелей. Таким образом, прабаски, как и праадыги, вполне могли иметь контакты.

Однако профессор Отар Михайлович Джапаридзе считает возможным связывать культуру дольменов с предками грузин (картвельских племен). Не выступая против его мнения, хотел бы заметить, что третья смена обряда погребения, когда наряду с сидячими костяками начинают появляться в них следы вторичных захоронений, то есть кучи костей безо всякого анатомического порядка, могут являться показателем появления на территории дольменов предков картвельского населения. Обычно такие захоронения сопровождаются вещами протоколхидской культуры, которые в этой книжке не описаны, так как скорее всего в это время дольмены уже прекращали строить, а лишь использовали для впускных захоронений. Именно такие находки, мне кажется, могут быть увязаны с древнегрузинской культурой. Но это мнение беглое, оно еще требует более полной аргументации.

Существуют и другие взгляды. Так, отдельные археологи любую постройку, хотя бы отдаленно похожую на дольмен, готовы объявлять мегалитом, не считаясь с характером кладки, манерой обработки камней и т. д. Дольмены они ищут в горах Осетии, Чечено-Ингушетии и Дагестана, забывая об их связи с определенным этносом, а уж если не этносом (пусть будет так), то даже отвлекаясь от характерного только для них и описанного здесь инвентаря, что приводит к путанице самого понятия о дольменах и мешает и без того сложному пониманию этих и без того загадочных построек.

Вероятно, ученых еще долгие годы будут интересовать дольмены, порождая все новые мнения о культуре оставившего их населения, их быте и верованиях. Может быть, придет и такое время, когда ученые с чертежами в руках смогут воочию сравнить все мегалиты мира между собой, не считаясь с трудностями далеких путешествий и языковыми барьерами. Мечта... Любая мечта иногда становится явью.


 

* * *

Завершен небольшой рассказ о дольменах. Возможно, он не удовлетворил в полной мере любознательность многих читателей. Ведь в нем более предположений, чем ответов на вопросы. Все так. Наука не стоит на одном месте, развивается и расширяет со дня на день видимые ею горизонты. То, что сейчас вызывает у нас недоумение, через десять лет, глядишь, будет легко расшифровано и познано. Уже есть прогнозы, что скоро будут определять возраст керамики, есть надежда, что степень разрушения горной породы по коре выветривания также будет давать материал для датировок, да и сами экспедиции будут организованы с привлечением разных специалистов, усилия которых будут сведены к решению общей задачи — полновесному осмыслению определенного памятника. Такие экспедиции уже начинают работать.

Дольмены Западного Кавказа еще ждут новую плеяду своих исследователей, только хотелось бы, чтобы они мастерски владели техникой черчения и зарисовок — той глубиной фиксации материала, которая сохраняет разрушающийся памятник на века. А дольмены с каждым днем становятся все большей и большей редкостью. Уже давно нет дольменов кожжохской группы, стали сносить постройки Дегуакской поляны. Дольмены исчезают по разным причинам — из-за собственной древности (исчерпан естественный лимит времени, отведенный на их стойкость), невежества и корысти людей (ломают их на камень), из-за необходимости освободить занимаемые ими площади.

Современное законодательство «Об охране и использовании памятников истории и культуры», принятое в нашей стране 29 октября 1976 года, требует уважительного и бережного отношения к ним.

Вероятно, выполнение статей этого закона обязательно не только специальными лицами, но и всеми людьми, независимо от того, какова их профессия, степень знания отечественной истории и широта кругозора. Все местное население должно включиться в охрану дольменов, помня хотя бы то, что в их конструкции, содержимом и даже расположении на местности таятся ответы на многие важные в международном масштабе исторические вопросы. И если эта книга хотя бы на малую толику возбудила интерес к дольменам, то можно считать, они будут сохранены, и, значит, мой труд также не был бесполезным.

.


современные карты на CD/DVD

раздел Краеведение

древнее золото Кубани

старинные карты: платные и бесплатные

 

Hosted by uCoz